Вы когда-нибудь хотели исчезнуть? В 14 я это сделал. Не из-за травли или болезней — просто школа стала клеткой. Одноклассники, с которыми я не разговаривал годами, парты, царапанные чужими именами, звонок, разрывающий тишину. Родители согласились на семейное обучение. Первый день свободы: я вышел в парк, а не в класс. Солнце светило так, будто аплодировало моему побегу.

Но одиночество не стало спасением. Театральный кружок, где я пытался закричать вместо своих героев, превратился в экзамен на смелость. После провала на сцене я замолчал на три года. Дни текли между страницами учебников и окнами, за которыми смеялись другие. "Ты не скучаешь по друзьям?" — спрашивали родные. Какие друзья? Моими спутниками были ветер за окном и тени от лампы.

Колледж после пандемии стал испытанием. Группа приняла меня нормально, но я молчал. Одногруппник звал в кино — я отнекивался. Они не понимали: для меня карантин никогда не заканчивался.

Сейчас мне 22. Я учусь в университете, всё так же обхожу шумные компании. Но теперь знаю: одиночество — не провал. Оно научило меня слышать шепот мыслей, которые заглушает толпа. Да, я не научился шутить в компаниях — зато написал три пьесы. Не нашёл друзей — зато узнал, что мои страхи можно превратить в слова.

Юность не обязана быть громкой. Иногда самое важное происходит в тишине.